С 7 по 9 сентября Свердловская филармония провела свой, уже традиционный марафон под названием «Безумные дни» – фестиваль коротких концертов, которые идут на нескольких сценах с утра до вечера («Безумные дни»,  «La Folle Journée», проводятся с 1995 года в Нанте, позднее стали проходить в Японии и Польше, с 2015 года – в Екатеринбурге. – Прим. ред.).  Всего за три дня – с пятницы по воскресенье – их состоялось 111! И все разные: классика, барокко, джаз, фолк. Качество программ, их оригинальность и непохожесть ни на какие другие говорит о тщательном отборе репертуара и артистов, который осуществляет французский продюсер, отец-основатель фестиваля Рене Мартен (РМ). Рецептами приготовления своего необычного фестиваля он поделился с Ольгой Русановой (ОР)

ОР Месье Рене, во-первых, хочу вас поздравить с открытием  уже четвертого по счету фестиваля в Екатеринбурге. Каждый год я приезжаю сюда, и каждый раз кажется, что вот эти «Дни» интереснее предыдущих.

РМ Это очень мило с вашей стороны, но действительно, из года в год мы стараемся делать проект все более значимым.

ОР Каждый год у фестиваля новая тема, на сей раз – «К новым берегам», и она увлекательна, даже интригующа.

РМ По сути, это тема изгнания, а она у композиторов всегда эмоционально окрашена. В последнее время по всему миру пошли миграционные волны, и я решил, что эта тема будет вдвойне интересна. Однако я бы не хотел, чтобы думали, что я выбрал ее из-за кризиса, связанного с мигрантами в Европе, поскольку свой выбор я сделал еще четыре года назад. В этой теме для меня главное – переезд музыканта из одной страны в другую, часто вынужденный, по политическим мотивам. И это тема ностальгическая, безусловно.

ОР «Безумные дни» – это всегда сочетание популярных программ, таких коротких и всем понятных, с абсолютно незнакомыми произведениями, что является открытием даже для музыковедов. Например, только что я была на концерте английского ансамбля блокфлейт «Палисандр». Невероятно! У четверых молодых девушек-флейтисток более сотни инструментов – от крошечных продольных флейт размером 15–20 см до громадных, выше человеческого роста. И репертуар обширный – от XVI до XXI века! Как вам каждый раз удается выискивать все эти изюминки и так ловко сочетать их с общепризнанной классикой?

РМ Для меня это и есть концепция, самый дух фестиваля. Да, я представляю публике шедевры, чтобы она узнала эти произведения и вслушалась в них еще раз. А рядом ставятся сочинения малоизвестные, или же мало играемые. И это интересно и мне самому, и, надеюсь, людям.

ОР Еще как интересно! Час назад на концерте оркестра Musica Viva я слушала Симфонию Хуана Кризостомо де Арриаги (1806–1826) – так называемого «баскского Моцарта», который прожил всего 20 лет, но успел сочинить квартеты, кантаты, оперу и Симфонию ре мажор, которую Александр Рудин весьма удачно поставил в пандан к сочинениям Александра Алябьева, современника Арриаги. Признаюсь честно, я впервые услышала музыку баскского автора, и это было радостное открытие. Вообще, для того, чтобы составлять программу из стольких неизвестных, но таких интересных вещей, нужно быть, наверное, очень образованным человеком. Какова ваша кухня, мсье Рене, проводите ли вы какие-то специальные изыскания, сидите ли в архивах? Как вы готовите афишу?

РМ Я слушаю очень много музыки. И очень много читаю музыковедческой литературы. Моя отличительная черта в том, что, когда меня что-то увлекает, я иду вглубь, да, занимаюсь поисками, пытаюсь ответить на вопросы: как сложилось, что вот этот композитор написал именно это произведение, каков контекст его создания. Потом – следующий этап: я ищу гармоническое равновесие, сочетаемость между известными и неизвестными сочинениями.

ОР Окей, но вот, скажем, этого Арриагу все-таки вы нашли или Александр Рудин?

РМ Александр предложил вначале сочинения Алябьева. И я спросил: «А какие композиторы могут звучать в одном концерте с ним?» Рудин вспомнил о симфонии Арриаги. Ну и сложилась интересная, на мой взгляд, программа… Александр вообще отличается широким музыкальным кругозором. Нас с ним объединяет вот эта любознательность, желание включить в программу редко исполняемые вещи.

ОР Месье Рене, каждый год, когда мы встречаемся, я прошу вас проанонсировать фестиваль следующего года… Что это будет?

РМ Следующий год – это продолжение темы отъезда в другую страну, но не в ностальгическом, а в исключительно позитивном смысле: это переезд по личному желанию, иными словами, путешествие. Звучит тема фестиваля-2019 так: «Путевые заметки». Скажем, Гайдн три года своей жизни прожил в Лондоне. И в эти три года он сочинил свои знаменитые симфонии и квартеты, которые в историю музыки вошли под названием «Лондонские». «Моцарт в Париже» – это тоже тема, как и «Моцарт в Праге». Или «Американцы в Париже»…  Ведь все известные американские композиторы XX века учились в Париже у Нади Буланже: Бернстайн, Гершвин, Гласс и т.д.

Уезжали в другую страну, чтобы пожить в ней 2–3 года, напитаться ее культурой. Когда Дебюсси приезжал в Россию, то на его творчество и мировоззрение повлияла Надежда фон Мекк. Или вот Григ, норвежский композитор, на несколько месяцев решил уехать в Данию, где сочинил свой знаменитый фортепианный концерт. Римский-Корсаков был и моряком, и композитором – как и его французские коллеги Альбер Руссель и Жан Крас, и это же повлияло на их творчество.

Сен-Санс 15 раз был в Египте, 10 раз в Алжире, написал Алжирскую сюиту, 5-й («Египетский») фортепианный концерт.

ОР А «Чайковский и Италия»?

РМ О да! Это очень интересно: как повлияла итальянская культура на творчество Чайковского… Еще тема будет – «Всемирные выставки в Париже» 1889 и 1900 годов. Римский-Корсаков в 1889 приезжал в Париж, дирижировал своими сочинениями, причем с огромным успехом. И мы, конечно, вспомним «Русские сезоны» Дягилева. Большая глава в программе следующего года будет посвящена современным авторам, в том числе малоизвестным. Например, я не уверен, что в России знают такого французского композитора, как Жан-Луи Флоренц (Jean-Louis Florentz, 1947–2004). Ученик Мессиана, увлекался этномузыковедением, много путешествовал, особенно в Африку. Изучал музыку африканских стран, в частности, эфиопскую. Прожил всего 57 лет, на мой взгляд, он гениален… Недавно во Франции вышел довольно толстый том – 800 страниц,  посвященный творчеству этого композитора.

Или изумительный канадский автор Клод Вивье (фр. Claude Vivier; 1948, Монреаль – 1983, Париж). Прожил совсем короткую жизнь – 35 лет – был зверски убит…

Словом, на «Безумных днях»-2019 будет большой спектр произведений, которые станут открытием для всех.

ОР В прошлом году Александр Рудин сказал мне, что предложил вам в 10 раз больше программ, чем вы выбрали. Меня это поразило.

РМ Да, все так. Я выбираю изначально примерно 2000 сочинений, а потом составляю программы и обсуждаю их с артистами.

ОР Насколько я понимаю, вы никому эту работу не доверяете, все делаете сами?

РМ Ну да, это очень личная история. Знаете, это мое удовольствие. Даже когда я в самолете, я слушаю музыку и что-то себе помечаю. У меня целая коллекция «дисков» записана в смартфоне. Скажем, когда летел сейчас в Екатеринбург, прослушал около 10 дисков. Например,  «Дитя островов» уже упомянутого Флоренца, вот послушайте (включает смартфон). Я очень надеюсь, что, когда Дмитрий Лисс услышит это произведение, ему понравится, и он его сыграет. Еще слушал симфонию Вячеслава Артемова «Путь к Олимпу», очень любопытно. Я люблю открывать артистам глаза на разные оригинальные сочинения, которых они прежде не знали – например, Юрию Фаворину предложил сыграть цикл пьес Шарля Кёклена «Персидские часы», и он их выучил.

ОР Месье Рене, резюмируя, можно ли сказать, что «Безумные дни» – это такое ваше бесконечное путешествие в мир музыки?

РМ Да, конечно.